» » Итоги правления Путина. Полный доклад

 

Итоги правления Путина. Полный доклад

26-01-2020, 12:35 » Итоги правления Путина. Полный доклад

0 Итоги правления Путина. Полный доклад Итоги правления Путина. Полный доклад



Вступительное слово


Президент России Владимир Путин является не только признанным национальным лидером в нашей стране. Он, без преувеличения, — крупнейший мировой политик начала XXI в., и сложно найти на всем земном шаре человека, который не знал бы имени главы российского государства. На главную должность в стране он был избран не только российским народом,
но и самой эпохой, самим ходом исторических событий. Его исключительные заслуги признают даже самые ярые оппоненты. В сентябре 2007 г. английская Guardian — газета, прямо скажем, Путина не жалующая — писала, что годы пребывания его у власти следует признать наиболее удачными для России за последние сто лет.

В этом году исполняется ровно двадцать лет нахождению Путина у руля огромной страны. 9 августа 1999 г. он занял пост председателя правительства Российской Федерации. Через 144 дня, 31 декабря 1999 г. Борис Ельцин объявил по телевидению о досрочном сложении с себя полномочий и о назначении Владимира Путина исполняющим обязанности президента.

Двадцать лет — срок немалый, это время смены целого поколения, фактически — эпоха. Мы находимся в завершающей фазе этой эпохи, и это означает, что пришел черед ее осмысления. Может быть, только сейчас мы можем впервые взглянуть на нее беспристрастно и как бы со стороны, чтобы понять ее суть, логику, направление и внутренние механизмы развития. «Сова Минервы вылетает в сумерки», — эта знаменитая гегелевская фраза как нельзя более образно объясняет, почему осмысление того или иного исторического периода возможно лишь по его прошествии.

В данном докладе мы намерены продемонстрировать как на протяжении всех этих двадцати лет поэтапно реализовывалась миссия Путина, разъяснить, в чем именно эта миссия состояла и доказать, что она вообще существовала.

Последний тезис подвергается сомнению чаще всего. В прессе — по больше части оппозиционной — транслируется мнение, что Владимир Путин не мыслит стратегически, он принципиально тактический игрок, который лишь реагирует на изменение ситуации, но сам инициативы не проявляет, предпочитая отдать ее соперникам. Говорят также, что его мировоззрение эклектично, а политика — хаотична, являя собой лишь ответы на внешние вызовы. О какой в таком случае миссии может идти речь? И как можно говорить о Миссии Путина, которую он реализовывал на протяжении двух десятилетий, — спросят все те же скептики, — если и сам Путин все время менялся. Сначала он говорит о необходимости либерализма, потом — об устаревании либеральной идеи; сначала находится в стане самых убежденных демократов и рыночников типа Собчака и Ельцина, потом —
дружит с православными батюшками и создает госмонополии. Иногда транслируется и вовсе абсурдная конспирологическая версия: «Путина подменили!» В задачи доклада входит и разоблачение этого и подобных ему мифов.

До конца четвертого срока Путина еще немало времени. О том, что будет после 2024 года и какую именно должность займет Путин после ухода с поста президента, говорить рано. Да это и неважно — он все равно останется хранителем воли народа, гарантом народовластия, человеком, с именем которого подавляющее большинство россиян будет связывать свои надежды на лучшую жизнь и на упрочняющееся величие страны.



1. Who is mr. Putin?


Задав этот вопрос на пленарном заседании Всемирного экономического форума в Давосе в конце января 2000 г., американская журналистка Труди Рубин немедленно стала знаменитой. Вопрос был адресован присутствующим на заседании Анатолию Чубайсу и Михаилу Касьянову, в то время — премьер-министру России. Растерявшись, те не нашли, что ответить, и в зале раздался хохот. Их молчание само по себе было ответом: похоже, что объяснить — вот так, сходу, — «кто такой господин Путин»оказалось для них непосильной задачей.

В большую политику 46-летний Путин и вправду вошел стремительно — до 1999 г. он был мало знаком широкой публике, хотя его список должностей, которые он последовательно занимал после переезда из Санкт-Петербурга в Москву в августе 1996 г. выглядел весьма внушительно: заместитель управляющего делами президента РФ, начальник Главного контрольного управления, первый замглавы Администрации президента, директор ФСБ и секретарь Совета безопасности РФ.

В глазах общественности Путина выгодно аттестовала его принадлежность к профессиональной разведке: президентом России стал человек, всю жизнь служивший родине, причем, непублично, не «для прессы». Дело разведчика — защищать интересы страны, не афишируя свою деятельность. Если надо — вводя контрагентов в заблуждение, скрывая от них свои планы, маскируя ходы. За Путиным, как говорили, проглядывал образ Штирлица, одного из самых популярных в народе героев.

Очень скоро выяснилось, что Путин — еще и человек спортивной закалки, мастер спорта по дзюдо. И это тоже было очень важным характеризующим признаком: наш президент — боец, привыкший побеждать. Многие вспомнили о важной философской составляющей дзюдо как боевого искусства: превозмогать силу мягкостью, избегать прямого противодействия агрессии, обращать силу соперника себе на пользу, уметь уступать во имя победы. «Кто поднялся на цыпочки, не может долго стоять. … Кто нападает, не достигает успеха», — говорил китайский мудрец Лао-цзы. (1)

Постоянное перенапряжение — хоть в спортивной борьбе, хоть в политике или экономике — неминуемо влечет за собой надрыв и истощение сил. Интенсификация усилий должна чередоваться с послаблением, передышкой.

Согласно этому принципу Путин действовал, например, в 2014 г., когда на фоне успеха Русской весны и народного референдума в Крыму некоторые горячие головы заявили, что останавливаться на этом нельзя, и самое время присоединять к России Донбасс, Харьков, Одессу, идти на Киев и чуть ли даже не на Париж. Вместо этого Путин отстраняется от участия в конфликтах на Украине, понимая, что присоединения к России новых территорий не выдержит, как минимум, сама российская экономика — особенно, с учетом неминуемых санкций. Неприемлемыми стали бы и геополитические последствия конфликта с Западом, который чрезвычайно остро отреагировал даже на юридически безукоризненную реинтеграцию Крыма, а в попытке
оторвать от Украины регионы Новороссии и вовсе бы увидел casus belli.

Вообще, можно заметить, что политический стиль Путина напоминает качание маятника (такое понятие есть, кстати, и в некоторых боевых искусствах) — чередование фаз затухания и нарастания движений, непрерывное превращение кинетической энергии в потенциальную и обратно. Легко заметить, что и во внутренней политике происходит постоянная смена периодов то жесткого административного управления, то некой оттепели, которая дает населению определенный отдых.

(1) Дао дэ цзин // Древнекитайская философия. Собрание текстов в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1972. С. 122

Продолжая тему столь близкой Путину спортивной борьбы, необходимо обратить внимание на тот факт, что дзюдо — это и партнерское благородство, то есть уважение к противнику. Это понимание того, что бой — это диалектика двух противоположных сил, инь и ян, а поэтому тот, кто вышел с тобой на татами, — не враг, а партнер. «Кто борется — тот обнимается», — гласит спортивная поговорка.

Потому не случайно выражение «партнер», которое Путин использует по отношению даже к явным геополитическим соперникам России. Именно в этих терминах он воспринимает взаимоотношения между участниками большой геополитической игры.

Личные и профессиональные качества Путина были, безусловно, учтены Борисом Ельциным, искавшим себе преемника. Об этом российский президент рассказывал осенью 1999 г. своему американскому коллеге на переговорах, стенограммы которых были недавно обнародованы Библиотекой Билла Клинтона: «Я изучил его биографию, его интересы, его знакомых и т.д. и т.п. Я понял, что он надежный человек, хорошо разбирается в том, что находится в его сфере ответственности. В то же время он
обстоятельный и сильный, очень общительный и может легко входить в контакт с потенциальными партнерами. … Он сильный. У него есть внутренний стержень. Он силен внутренне. И я сделаю все возможное для его победы — законным путем, разумеется. И он победит». (2)

Для Запада «чекисткое» прошлое Путина быстро стало его определяющей характеристикой — конечно, в негативном ключе, у всех в памяти еще были свежи карикатуры с устрашающим железным спрутом, оснащенным подписью: “KGB”. Однако, возможно, именно Путину удалось лишить это слово пугающих коннотаций, напомнив, что дело разведчика —
это, прежде всего, беззаветная служба Родине.

(2) Бондаренко М., Костина Е. В США рассекретили расшифровку разговоров Ельцина с Клинтоном о Путине // РБК. 2018. 31 авг./



Часть 2


На традиционной «Прямой линии с Владимиром Путиным» в апреле 2014 г. президент так и сказал: «Вы знаете, что мое первое место работы был КГБ СССР, внешняя разведка, и нас там воспитывали определенным образом: это воспитание заключалось в абсолютной преданности своему народу и государству». (3)

Путин не раз подчеркивал, что служба в разведке была воплощением его детской мечты. Сын фронтовика, он с ранних лет хотел стать военным — летчиком или моряком, позднее — разведчиком. В итоге на разведке он и остановился.

«Служилое сословие» — как известно, особый класс, особый тип людей. Герой фильма Павла Лунгина «Олигарх» (2002), работник «конторы» по фамилии Корецкий, выразил позицию «служилого сословия» предельно четко: «Мне за Россию обидно! Мои предки в десяти поколениях служили Отечеству. Царям, коммунистам — все равно. За грех почитали разбираться — хороший царь или плохой. У нас потомственное уважение к власти!». (4)

(3) Прямая линия с Владимиром Путиным, 17 апреля 2014 г. // Президент России. Официальный сайт /

Далеко не случайным было то, что одним из первых дел Путина на президентском посту стало возвращение России советского гимна. Точнее сказать, это был уже новый гимн на знакомую всем с детства музыку Габриэля Эль-Регистана. Впервые граждане России услышали его в ночь на 1 января 2001 г. по телевидению.

У возвращения гимна было большое символическое значение: Россия красноречиво продемонстрировала свою преемственность по отношению к советской сверхдержаве, в полный голос заявила о своей готовности снова стать великой.

Спустя почти два десятилетия с подобным лозунгом выступил президент Дональд Трамп. Его «Сделаем Америку снова великой!» было во многом подражанием Путину и несло похожий смысл: отказаться от претензий на мировое господство и сосредоточиться на национальных интересах Соединенных Штатов, решить груды проблем, накопившихся у страны, десятилетиями игравшей роль всемирного жандарма.

К отстаиванию Америкой своих национальных интересов Путин, к слову, всегда относился уважительно. «И молодцы! Молодцы!», — воскликнул он, напомнив, что США живут под девизом «Мой дом — моя крепость» . Однако подобного уважения Путин ждет и от западных (5) партнеров, всегда подчеркивая, что Россия ни при каких условиях не поступится своими национальными интересами. «Медведь … тайги своей никому не отдаст, я думаю, что это должно быть понятно», — заявил он на заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» . (6) в октябре 2014 г.

(4) У Лунгина этот персонаж, что вполне ожидаемо от записного либерала, — отрицательный: душитель свободных инициатив, ставящий интересы Родины выше либеральных ценностей. Стоит напомнить, что прототипом главного героя фильма был уже опальный к тому времени олигарх Борис Березовский, не скрывавший своих намерений бороться с Россией.

(5) Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации, 10 мая 2006 г. // Президент России. Официальный сайт /

Заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай», 24 октября 2014 г.

(6) Заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай», 24 октября 2014 г. // Президент России. Официальный сайт /

Патриотизм, любовь к стране и работа в ее интересах — вот подлинная и единственная наша национальная идея, и не надо ничего придумывать (уж сколько копий сломалось в ее поиске, а разгадка все время была рядом). «Самый большой националист в России — это я, — заявил Путин на том же заседании клуба «Валдай». — Но самый большой, самый правильный национализм — это выстраивание действий и политики таким образом, чтобы это пошло на благо народу» .(7)

Приоритет Путина — интересы России, но это не значит, что президент изолирует Россию от мира (так же и Трамп: он кто угодно, но уж никак не изоляционист). Вопрос здесь, скорее, стоит так: Россия — для мира, или мир — для России? Что первично: Россия или мир?

В свое время этот вопрос остро встал перед лидерами молодой советской страны. Что делать после победы революции? Немедленно экспортировать ее за границу, распространить ее пожар на другие страны, выполнить свою революционную миссию? Или строить социализм в условиях враждебного окружения, направить Советский Союз по пути самодовлеющего развития? Автор теории перманентной революции Лев Троцкий, как известно, сошел с корабля истории. Победила сталинская
концепция построения социализма в отдельно взятой стране, благодаря которой страна набралась сил, окрепла внутренне и усилила свои международные позиции.

Интернационализм как внешнеполитическая стратегия, предполагающая первичность интересов «мира» перед интересами страны, вернулся при Хрущеве. В основу международной политики СССР его ставили и Брежнев, и в особенности Горбачев, пошедший ради «общечеловеческих ценностей» на откровенное предательство интересов государства. Эта политика получила тогда эвфемичное название «новое мышление».

(7) Заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай», 24 октября 2014 г.

Путин извлек урок из крушения Советского Союза. Для него оно было не только «крупнейшей геополитической катастрофой века» (8) , но и признаком ухода эпохи «больших идеологий». Именно поэтому Путин не стремится найти для России какую-либо «всемирно-историческую миссию». И дело не только в скромности Путина — как личной, так и скромности политического деятеля. Просто история не раз показывала, сколь опасной для всего мира бывает борьба за «большие идеи».

«Если хочешь войны — изобрети доктрину, — писал накануне Второй мировой войны американский социолог Уильям Грем Самнер. — Это самый страшный тиран, который когда-либо порабощал человека, ведь он овладевает его разумом и заставляет его предавать самого себя. Цивилизованные люди самые жестокие свои битвы вели за доктрины. Освобождение гроба Господня, “баланс сил”, “торговля идет за флагом”, “кто владеет сушей, владеет и морем”, революция, вера — за все это люди отдавали жизни. Что может быть противнее трезвому государственному уму и здравому смыслу, чем одержимость абстрактной идеей, не имеющей определенного отношения к тому, что действительно поставлено на карту» . (9)

Исторические миссии, всемирные планы и прочие универсалистские притязания — это вещи, «человеческие, слишком человеческие», и всецело уповать на них, как минимум, ненадежно. Как говорится, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Путин — это не Сталин, не Наполеон, великий планировщик мира, не Гитлер, строивший «тысячелетний рейх».
Памятуя о том, что человек предполагает, а Бог — располагает, Путин оставляет место вершителя истории за высшей силой.

(8) Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации, 25 апреля 2005 г. // Президент России. Официальный сайт

(9) Цит. по: Моргентау Г. Международная политика // Антология мировой политической мысли в 5 т. Т. 2. М.:
Мысль, 1997. С. 504.

О том, что Путин не чужд религиозности и является практикующим православным человеком, стало известно довольно скоро. Президент не пропускал ни одного православного праздника, совершал паломнические поездки. И по всему было видно, что религиозность его — не показная, но от настоящей, глубокой веры. И, как человек искренне верующий, он твердо знает, что «Богово», а что — «кесарево», не претендуя на роль вершителя исторических судеб и «властелина мира».

При этом Путин подвергает критике мессианизм других стран, их претензии на монопольное лидерство на международной арене. Прежде всего, конечно, речь идет о США.

Мессианские амбиции характеризовали американскую элиту с давних пор. Еще Авраам Линкольн называл свою страну «последней и лучшей надеждой на Земле».

В 1845 г. издателем «Демократического обозрения» Джоном О’Салливаном была сформулирована знаменитая доктрина «предопределенной судьбы», согласно которой американцы являются богоизбранным народом, который должен стать мировым арбитром в вопросах свободы, демократии и прав человека. О’Салливан считал, что лидерство США есть не что иное, как предопределенная Богом судьба. Эта доктрина стала одной из «научных» оправданий агрессивной внешней политики США.

Живым воплощением традиций американской исключительности стал президент Вудро Вильсон, при котором Америка впервые отказалась от изоляционистской политики во имя реализации своей «всемирно-исторической миссии». Именно в роли «крестоносца свободы везде и для всех» (Г. Киссинджер) (10) США вступили в мировую войну, что стало их первым крупным выходом на международную политическую арену.

(10) Киссинджер Г. Дипломатия. М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 1997. С. 37.

В 1919 г. на Парижской мирной конференции Вудро Вильсон говорил о том, что Америке «уготована невиданная честь осуществить свое предназначение и спасти мир».

Столетием позже об «исключительности американской нации» не раз заявлял и 44-й президент США Барак Обама, за что был раскритикован Путиным. «Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось, — писал российский президент в статье, опубликованной газетой «Нью-Йорк Таймс» в сентябре 2013 г. — Есть государства большие и малые, богатые и бедные, с давними демократическими традициями и которые только ищут свой путь к демократии. И они проводят, конечно, разную политику. Мы разные, но когда мы просим Господа благословить нас, мы не должны забывать, что Бог создал нас равными». (11)

Свою миссию американские элиты видят в том, чтобы навязать всему миру единые — ими выработанные — правила и ценности. В начале 90-х казалось, что унифицикация мира — это уже свершившееся дело. Тогда в англосаксонском мире безраздельно царствовал тезис Фрэнсиса Фукуямы о победе либерального проекта в планетарном масштабе. В статье «Конец
истории?», опубликованной в 1989 г. в журнале американских неоконсерваторов “The National Interest”, Фукуяма провозгласил: «Триумф Запада, западной идеи очевиден прежде всего потому, что у либерализма не осталось никаких жизнеспособных альтернатив»(12) . Со всей безаппеляционностью автор заявил: «То, чему мы, вероятно, свидетели, — не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории, но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной
демократии как окончательной формы правления». (13)

(11) Путин В. В. Сирийская альтернатива // Президент России. Официальный сайт

(12) Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. №3. С. 134.

Уже тогда заявление апологета либерального миропорядка резко диссонировало с тезисом европейских интеллектуалов постмодернистов об уходе эпохи «больших идеологий». По мнению Жана-Франсуа Лиотара, ситуацию постсовременности характеризует всеобщая утрата доверия к метанаррациям как тотальным, претендующим на статус единственно истинных способов высказываниям. Диктат общих норм, тотальных доктрин, «планов спасения мира» уступает место «языковым играм» — плюрализму локальных языков, стратегий, структур, институций, имеющих отныне равные права (14) .

Поборник концепций многополярности и равноправия всех участников политического процесса, Путин также категорически не приемлет стремление либералов-глобалистов «расчесать всех под одну гребенку», подвести под единый знаменатель. В этом отношении он выступает последователем европейской интеллектуальной традиции, более чутко реагирующей на меняющиеся реалии постсовременного общества. Уже в 90-х, когда либерализм преждевременно праздновал свою победу, для Путина были очевидны несколько принципиальных вещей.

1. Время тотальных доктрин ушло. Равно как и время великих национальных идей, грандиозных утопических проектов и т.п. Насаждая ту или иную «большую идеологию» и подгоняя под нее все многообразие жизни, многого не добьешься. Гораздо большего можно добиться, следуя естественности.

2. Запад, навязывая миру «единственно верную» либеральную идеологию, не понимает, что всякое действие рождает противодействие, и видит не больше, чем на один шаг вперед. Мир уже сегодня готов противостоять глобализации. Свое право быть иными будут отстаивать и различные социальные меньшинства, и представители незападных укладов жизни. В ответ на попытки унификации поднимутся фундаменталистские движения.

3. Глобальный либерализм хочет управлять всей мировой системой, однако справиться с этой задачей он не сможет. Совсем недавно мы были свидетелями того, как, потеряв управляемость, рассыпался на части Советский Союз. Многие процессы, обусловленные многообразием этносов, циальных страт, экономических укладов, оказались вне поля зрения советского руководства и послужили катализатором дезинтеграции. СССР был очень сложной системой, но все же не настолько, как целый мир. Учесть все скрытые тенденции, все обстоятельства, разрешить миллионы противоречий в огромном мире, где только различных языков насчитывается более семи тысяч, — задача разве что для пресловутого демона Лапласа.
Особенно, если подходить к делу догматически, пытаясь расчертить весь мир по трафаретной линейке единых ценностей.

4. Столь негибкая система, как либерализм, погубит себя сама; вступать с ней во фронтальное противостояние даже и не имеет смысла. Разумной задачей представляется сосредоточение на внутренних проблемах без оглядки на Запад. Как говорится, если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывет труп твоего врага (15).

5. Внутренняя политика России должна учитывать ее многообразие и многоукладность. Здесь тоже проявляется то самое «следование естественности», которому учат мастера восточных единоборств. Жизнь человека сложнее любой экономической теории, и пусть люди живут так, как
они живут естественным образом.

(13) Фукуяма Ф. Конец истории? С. 134-135.

(14) См. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя,
1998.

(15) Эту фразу, приписываемую сегодня то Конфуцию, то Сунь-цзы, на самом деле впервые произносит герой
Шона Коннери в фильме «Восходящее солнце» (1993). Однако, надо сказать, по духу она вполне близка
китайской философии.



Часть 3


Дело власти, как ее понимает Путин, — в том, чтобы поддерживать внутреннее равновесие в государстве, рассматриваемом как сложная система, а не тащить страну за рога к «светлому будущему» согласно некоему заранее составленному плану. Собственно, в этом и состоит различие между плановым и гомеостатическим типами управления. В первом случае действуют согласно детально расписанной программе, переводя систему из точки А в точку Б. Второй тип предполагает способность системы к самоорганизации, и управление ею состоит в том, чтобы нивелировать факторы, выводящие систему из равновесия. Другими словами, не давать расшатать и перевернуть лодку.

Подобный стиль управления отличал великого русского реформатора Петра Столыпина, который всегда настаивал, однако, на постепенности проведения реформ, ратовал за устойчивое развитие при сохранении устоев. Поразительно точно и актуально звучат его слова: «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России»(16) .

И как созвучна эта фраза словам Владимира Путина! 20 апреля 2011 г., будучи премьер-министром, в отчете Правительства РФ перед Государственной Думой он тоже говорил о необходимости для динамичного развития России десятилетия стабильности. Что это, если не перекличка времен?

Плановый тип управления служит долгосрочным целям, достижение которых, конечно, немыслимо без стратегического планирования и контроля над ключевыми показателями эффективности на разных этапах. Такие цели ставятся, в частности, перед важнейшими отраслями экономики. Без планирования оказалась бы невозможной реализация приоритетных национальных проектов, программы роста ВВП и т.п.

(16) Столыпин П. А. Нам нужна великая Россия. Самые знаменитые речи и письма. М.: ACT, 2013. С. 9

Однако по мере реализации долгосрочных программ всегда могут появиться новые обстоятельства, требующие корректировки изначального плана. В постоянной балансировке нуждается и текущая внутренняя политика, где все время меняется повестка дня и «лодка» может крениться то влево, то вправо. Задача мудрого руководителя — вовремя создавать нужныепротивовесы в лодке, чтобы она удерживалась на плаву, обеспечивать ее устойчивое движение вперед.

Отсюда — известная надидеологичность Путина. Журналисты и эксперты-политологи часто гадают, кем же все-таки является мистер Путин — либералом-рыночником, социалистом, приверженцем советской «имперской» идеологии или консерватором-«охранителем»? Но нужно понимать, что и та, и другая, и третья идеологии являются для Путина лишь инструментом. В государстве важны и нужны и правые, и левые, и центристские силы. Находясь между собой в живой дискуссии, а то и в активном противостоянии, они удерживают систему в динамическом равновесии. Убери любую из них — и равновесие пропадет, общество скатится в одну из крайностей. Демократия выродится во власть толпы, здравый либерализм — в дикий разгул рынка, социализм — в фашистскую диктатуру.

Мы прекрасно помним, как Путин дистанцировался и от партии «Единая Россия» с самого начала ее истории — несмотря на ее однозначную репутацию как «партии власти». В этом проявился подход Путина к президентской власти, которая по определению должна быть независима и беспристрастна, должна ставить интересы страны и общества в целом выше партийных. И это настолько принципиальная позиция, что она не разменивалась в погоне за сиюминутными политическими выгодами, как бы соблазнительны они ни были.

Свое отношение к проблеме партийности президента и парламента Владимир Путин выразил еще в январе 2006 г. на традиционной пресс-конференции для российских и иностранных СМИ, расставив все точки над i в вопросе о том, превратится ли в обозримом будущем Россия в парламентское государство и будет ли правительство формироваться, как это происходит в ряде стран «развитой демократии». «Я против того, чтобы внедрять эту практику сегодня. В молодых государствах на постсоветском пространстве нужна твердая президентская власть», — заявил Путин, напомнив, что даже в такой стабильной стране, как современная Германия, последовательное проведение подобной политики чуть было не привело к серьезному кризису власти и только чудом не раскололо страну надвое. «Стоило появиться малой партии “Новые левые”, и страна зашла на выборах в политический тупик». Выручила, по словам Путина, «политическая культура и добрая воля Герхарда Шредера и умение Ангелы Меркель договариваться». «Что же говорить о нас на постсоветском пространстве!»(17) — заметил президент, напоминая, что мы еще не сформировали устойчивых партий, и говорить в данных обстоятельствах о партийном правительстве было бы безответственно.

Идеал суверена (по нынешним временам, конечно, утопический) китайский мудрец Лао-цзы выразил в следующей формуле: «Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. … Кто вдумчив и сдержан в словах, успешно совершает дела, и народ говорит, что он следует естественности» (18). Такой правитель подобен воде: он не борется с вещами, а дает им быть самими собой.

(17) России нужна твердая президентская власть, заявил Путин // РИА-Новости. 2006. 31 янв.

(18) Дао дэ цзин. С. 119-120.

Следовать естественному ходу вещей — этот важнейший принцип восточной философии исповедует и Путин. Общество - продукт истории, а не конструирования. Оно развивается по собственным внутренним законам и по Божьей воле, но никак не в соответствии со спущенными сверху идеологическими моделями, «большими доктринами» — неважно, коммунистическими, либеральными или религиозными. И каждая страна, каждый народ — такой же прекрасный цветок на поле человеческой цивилизации, как и другие. Ни один из них не «исключителен», ни один не сорен. И место России в этом соцветии столь же важно, как и место других стран.

Это не должны забывать те, кто меряет страны по критериям «добра» и «зла» и мечтает вытравить Россию с лица Земли как «дурное семя». Надеяться на то, что Россия «благородно» позволит себя уничтожить в ядерной войне во имя сохранения всего остального человечества, недругам не стоит — Путин дал это понять со всей определенностью: «Я как гражданин России и глава российского государства хочу задаться вопросом: а зачем нам такой мир, если там не будет России?»(19) Возможно, эта фраза уже охладила чей-то пыл.

Мир без России никогда не будет полным. Так же, как и без Китая, без Индии, без Америки. Защищая Россию, Путин защищает и весь многообразный мир, удерживая его от «тайны беззакония». «Мы никому не угрожаем, ни на кого не собираемся нападать, ничего ни у кого, угрожая оружием, не собираемся отнять: у нас у самих все есть, — не устает напоминать президент. — Наша политика никогда не будет основываться на претензиях на исключительность, мы защищаем свои интересы и уважаем интересы других стран» .(20)

(19) Миропорядок-2018. Документальный фильм Владимира Соловьева // Сетевое издание «Вести.Ру». 2018. 25 марта

(20) Путин В. В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации, 1 марта 2018 г. // Президент России. Официальный сайт


Владимир Путин обращается с ежегодным посланием к Федеральному Собранию
Российской Федерации, 1 марта 2018 г.

Новая Россия, которую строит Путин, не станет империей ни в романовском, ни в советском виде. Ее предназначение — не стоять над всеми, но, возможно, быть катехоном — последним бастионом, удерживающим мир.

Чтобы понять, от чего «удерживает» мир Россия, достаточно взглянуть на географическую карту. Самим фактом своего существования она как бы разводит по разным углам мировой суши враждебные друг другу цивилизации запада, юга и востока. Если же Россия вдруг исчезнет с географической карты, то неизбежным станет кровавое столкновение Западной Европы, Китая и исламского мира, которое может закончиться гибелью мировой цивилизации и полным истреблением человечества.

А для России вопрос «кто такой мистер Путин» давно решен. И вряд ли что-то изменится через несколько лет, когда Путин перестанет быть главой государства, но уж точно останется главой российского общества — национальным лидером. Об этом свидетельствует и его неуклонно высокий рейтинг. Впервые за много лет наша страна имеет лидера, за которого не стыдно и которому можно верить.

2. Тяжелое наследство

В силу возраста многие представители нынешней протестной молодежи не помнят, в каком состоянии находилась страна, доставшаяся «в наследство» Владимиру Путину.

Катастрофа, постигшая российскую нацию за крушением СССР, представлялась из поздних 90-х непреодолимой. На стране уже поставили крест не только наши геополитические «партнеры» — даже сами граждане России, казалось, смирились с тем, что тысячелетнему существованию страны пришел бесславный конец. Поэтому, когда нулевые начались сакраментальным ельцинским «в последний день уходящего века я ухожу», страна вздохнула с заметным облегчением: по пути в морг мы свернули в реанимацию.

Сегодня, 20 лет спустя, трудно поверить, что все было так уж плохо. Но суровая статистика не даст соврать — все было куда хуже, чем даже тогда чувствовалось обществом.

В 1990 г. США давали 22% мирового ВВП, страны будущего ЕС — 29%, на долю Китая приходились жалкие 6%, притом, что у СССР было 5%, а у Индии — 4%. Через 10 лет СССР не стало, а доля России ужалась до 2% от общемирового ВВП.

За 90-е годы валовой внутренний продукт России снизился в два раза; между тем за 30-е годы ВВП СССР вырос более чем втрое! «Насаждение рынка», с которого начало в 1992 г. правительство «младореформаторов», нанесло экономике России, наследовавшей уничтоженному тремя подписями на бумаге Советскому Союзу, сокрушительный удар. За указанием вице премьера Егора Гайдара о либерализации цен (2 января 1992 г.) немедленно последовал десятикратный рост цен в магазинахи отказ госпредприятиям в бюджетном финансировании. За один лишь 1992 г. рост розничных цен составил 1354%, а реальная зарплата сократилась на 50%.

1 октября 1992 г. в стране началась ваучерная приватизация, которая в условиях чиновничье-криминального произвола и правовой неразберихи свелась к «черному переделу» бывшей госсобственности и ускоренному созданию класса новых собственников.

Декларируя свою задачу повысить эффективность труда и создать средний класс, младореформаторы облагали заводы налогами, доходящими до 80%, и при этом освобождали от пошлин импорт табака и алкоголя, в том числе суррогатного.

Наивно полагающие, что «рынок отрегулирует все сам», за счет одной лишь свободной конкуренции, младореформаторы просчитались. Разрыв хозяйственных связей между предприятиями бывшего СССР, отсутствие системного заказчика в лице государства, все увеличивающийся бюджетный дефицит, отсутствие капиталовложений на фоне оттока капитала из страны,
измеряющегося десятками миллиардов долларов в год, стали причиной резкого сокращения промышленного производства (уже к концу 1992 г. его объем упал на 20%). Заводы и фабрики начали закрываться в массовом порядке. В целом за 90-е в стране закрылось 12 тысяч заводов, в то время как за 10 довоенных лет в СССР построили 9 тысяч заводов. Российская промышленность деградировала стремительными темпами.

«По объему промышленного производства в 1991–2000 гг. Россия переместилась со второго на седьмое место в мире после США, Германии, Канады, Франции, Великобритании, Италии и с первого на пятое в Европе. О серьезности промышленного кризиса говорят также такие международные сравнения. В 1998 г. Россия производила промышленной продукции по отношению к США 8,2%, Германии — 36,0, Франции — 60,0, Великобритании — 73,0%. Не лучшим образом Россия выглядела и по такому очень важному показателю, как производительность труда в промышленности. Она составляла по отношению к производительности труда в промышленности США в том же году 12,0%, Германии — 18,0, Франции — 16,0, Великобритании — 23,0%. …в течение всех 1990-х годов в промышленности России происходило падение производства, но кульминация кризиса пришлась на 1998 г., когда объем промышленного производства по сравнению с 1990 г. составил только 45,7%»(21) .

Иными словами: мы имели двукратное сокращение промышленного производства, причем, зачастую «на ровном месте». Причем, проблема носила системный характер. «Особенностью промышленного кризиса в России в период проведения монетаристских рыночных реформ было то, что спад производства носил не структурный, а всеобщий характер. Не было ни одной отрасли, в которой не произошло бы резкого уменьшения производства»(22) .

Осенью 1995 г. в результате т.н. залоговых аукционов государство лишилось целого ряда стратегических активов — промышленных гигантов первой величины. Формально представляя собой схему кредитования правительства под залог принадлежащих государству пакетов акций, залоговые аукционы фактически стали способом передачи государственных активов в руки лояльных предпринимателей в обмен на поддержку непопулярных политических лидеров на парламентских выборах 1995 г. и президентских 1996 г. В руках олигархов оказались стратегические отрасли российской экономики: нефте- и газодобыча, добыча никеля, золота, редкоземельных металлов, а также наиболее влиятельные СМИ.

(21) Гаврин Д. А. Тенденции развития промышленности России в 1991–2000 гг. // Вестник
Санкт-Петербургского университета. 2009. Сер. 2. Вып. 4. С. 120.
(22) Там же.

Наибольший урон испытали наукоемкие сферы экономики, что было связано не только с организационными и финансовыми проблемами, но и с колоссальной «утечкой мозгов» из страны.

До начала 1990-х гг. СССР как минимум не уступал США по количеству ученых и конструкторов. Советская научная система, ориентированная на нужды сверхиндустриализации и ВПК, была одним из важнейших факторов, обеспечивающих стране статус сверхдержавы. Заказы, которые она получала от государства (атомный проект, космическая программа), имели не только всенародное, но и всемирно-историческое значение.

Когда произошел распад СССР, отечественная наука лишилась своего основного, а главное, системного заказчика. Это привело к глубочайшему кризису научной структуры. На грани выживания оказались лишенные госфинансирования исследовательские центры промышленности и академические институты. В 1996 г. расходы на НИОКР (научные исследования и опытно конструкторские разработки) составили в США $184,7 млрд., а в России, даже согласно явно завышенным официальнымт данным — только $5,3 млрд. Зарплаты ученых и инженеров опустились до совершенно неприемлемого уровня, составив в 1992 г. в среднем чуть более $5. В поисках лучших условий для жизни и работы за 1990-е гг. Россию покинуло более 250 тыс. ученых, а в общей сложности из науки ушло более 2,4 млн. человек, т.е. две трети всего списочного состава.

В результате были утрачены ценнейшие ноу-хау, в т.ч., в сфере оборонных технологий и атомной энергетики, потеряны целые направления исследований, на 90% снизился уровень изобретательской активности и средний индекс цитирования работ советских ученых в мировой литературе. Если в середине 1960-х гг. он уступал американскому примерно в 1,5 раза, то в начале 1990-х гг. этот разрыв вырос в пользу США в 14 раз.

По оценкам специалистов Комиссии Совета Европы по образованию, финансовые потери нашей страны от эмиграции ученых достигали на начало 2000-х гг. $60 млрд. в год. Если падение промышленного производства в 90-е годы вызывало крайне серьезную озабоченность, то ситуация в отечественном сельском хозяйстве после распада Советского Союза просто внушала ужас(23) .

Катастрофа — то слово, которое вернее всего характеризует состояние сельского хозяйства и его динамику с 1990 по 2000 г. Гайдаровское «насаждение рынка» повлекло за собой сокращение в десятки раз государственной поддержки сельского хозяйства и удушение крупного сельскохозяйственного производства в пользу создания фермерского сектора. За последующие годы объем капиталовложений в аграрно-промышленный комплекс сократился в 20 раз.






Предыдущая страница
1 2 3 4 5 6
Следующая страница




Также читайте: 



Категория: Новости, Политика

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.