ВСУ готовы бросить на Донецк польских и канадских наемников

0 ВСУ готовы бросить на Донецк польских и канадских наемников Украинская армия, позиции которой находятся всего в нескольких километрах от столицы ДНР, наращивает силы и пытается максимально приблизиться к позициям ополченцев. Топоров Алексей Война перепахала Донбасс по живому, разделив земли, семьи, судьбы линией соприкосновения. Люди постоянно перемещаются с оккупированной ВСУ территории на земли, подконтрольные народным республикам, и обратно, чтобы получить положенную им по праву украинскую пенсию и бесплатное "денеэровское" медицинское обслуживание, которого на той стороне нет в принципе, равно как и медикаментов. Комбат Шахтер о польских и канадских наемниках ВСУ И людям невдомек, что буквально в нескольких сотнях метрах от них находятся укрепления противоборствующих сторон, полноценные позиции, оборудованные по последнему слову фортификационного искусства. А они сами в одну секунду могут стать прекрасной мишенью, как это было уже в пунктах пропуска "Майорск", "Еленовка" и других, где украинские войска прицельно били по мирным жителям. Но люди настолько свыклись с реалиями войны, что уже не хотят думать о ней. Укрепления вооруженных сил ДНР. Фото предоставлено автором Но война идет. Всего в нескольких сотнях метрах друг от друга стоят бойцы батальона ДНР и противостоящие им боевики пресловутого украинского батальона "Азов", а также воюющие в их рядах наемники из Польши и Канады. Причудливую речь последних бойцы республики то и дело слышат в своих рациях, наряду с разговорами на русском, мове, а также русско-украинском суржике. Против нас стоит украинская армия вместе с поляками – там не регулярная польская армия, а наемники из Польши, плюс наемники из Канады, – рассказывает Царьграду полковник ДНР Константин Кузьмин, легендарный комбат с позывным Шахтер. – Это те, кто стоят напротив меня. Нам известно о любом их передвижении, они будут пытаться устроить нам "сюрпризы", а наша задача состоит в том, чтобы сделать так, чтобы ничего у них не получилось. Против нас стоит очень большая сила, но каждый их блиндаж, каждая лже-позиция нам известны. У нас хорошо работает разведка. Потому что это наша земля, и она нам подсказывает, где они и чем занимаются". В этих словах донбасского военного – святая истина: на землях угольного края подавляющее большинство жителей – русские. И провозглашенная в 2014 году республика – их выбор. Подробности того, как "помогает земля", бойцы ДНР не раскрывают, чтобы не подставить земляков, оказавшихся под хитрым и жестоким врагом. "Воевать и убивать мы не хотим, мы хотим, чтобы нас оставили в покое, – продолжает свой рассказ Шахтер. – Чтобы нашу область оставили в ее границах, и чтобы мы создавали то государство, которое мы хотим. Укрепления вооруженных сил ДНР. Фото предоставлено автором Полномасштабная война может возобновиться в любой момент. Но мы готовы к этому. Четыре года они готовятся, и мы со своей стороны, готовы их встретить. В моем подразделении воюют местные: жители Кировского, Петровского районов Донецка, близлежащих городов и сел. Это те ребята, что пришли еще в 2014 году. Стоим плечом к плечу, закрываем 8 км линии разграничения... Сперва никто не хотел брать оружие в руки. Они вынудили – своими действиями в Славянске, в Донецком аэропорту 26 мая, когда бомбили город с самолетов и вертушек. Сколько погибло людей у железнодорожного вокзала, в Киевском районе... Любой нормальный человек, что дорожит своей землей, взял бы в руки оружие. И даже те, кто этого не сделал, стали работать на общее дело, чтобы враг не прошел, чтобы наша земля была освобождена от этой нечисти. До войны я работал на шахте, военного опыта, кроме срочной службы, у меня не было. Развивал экономику страны, которая с апреля 2014-го начала уничтожать Донбасс". По словам комбата, обострение под Горловкой коснулось и позиций ДНР в окрестностях Донецка: "Они, если действуют, то действуют по всей линии фронта. Это были и обстрелы, и попытка продвижения. Получилось у них под Горловкой? Нет. И здесь не получилось. И не получится. Поскольку что под Горловкой, что под Донецком ребята стоят на своей земле". Наглядная агитация на передовой. Фото предоставлено автором Кузьмин – один из тех командиров, кому удалось сохранить костяк своей боевой единицы, сформировавшейся еще в 2014-м. И к нему продолжают приходить бойцы, молодые люди, которым чуть больше 20 лет. Вчерашние дети, чья юность прошла под грохот обстрелов ВСУ. Даниил Безсонов о подготовке вооруженных провокаций ВСУ на ЧМ-2018 "У украинской стороны сейчас идет активное накапливание военной техники, подтягивание тяжелого вооружения к линии соприкосновения, – комментирует ситуацию Царьграду начальник пресс-службы ВС ДНР Даниил Безсонов. – Судя по их СМИ, по их так называемым информационным спецоперациям видно, что они готовят общественное мнение украинского народа к войне, к гибели украинских солдат. Поэтому все провокации последнего времени, как у линии фронта, так и информационные, направлены на то, чтобы людей морально подготовить к необходимости воевать, мол "мы – воины света", и так далее. Чтобы впоследствии матерям было легче встречать гробы со своими сыновьями. Но им здесь, действительно, ничего другого не светит. Иной раз смотришь их видеоролики, и слышишь: "Вот, Донецк, вот, Горловка, только дадут приказ, и мы туда зайдем!". Да если бы они могли это сделать, они бы это уже сделали. Они пытались в 2014 и 2015 годах. И до сих пор пытаются делать локальные, позиционные прорывы, но у них ничего не получается". Боец вооруженных сил ДНР. Фото предоставлено автором Сам капитан Безсонов – киевлянин, в том же роковом 2014-м сделавший выбор в пользу здравого смысла, начавший свой боевой путь еще в Славянске. Мой дом там, где я нужен, – говорит собеседник Царьграда. – Я выбрал свой путь – путь воина. Когда я его делал в 2014-м, то понимал, какие последствия он за собой повлечет. Конечно, хотелось бы увидеть родных, друзей, закончить эту войну, чтобы люди не гибли ни с той, ни с этой стороны... Но каких-то особых страданий по поводу того, что я не могу в любое время посетить свою малую родину, у меня нет". Защитники русского Донбасса уверены в своей правде и силе. И в разговоре с Царьградом они намекнули, что на час «Х» у них припрятано все, что нужно для достойной встречи противника. Как-никак, война идет уже четвёртый год. Было время и обучиться, и как следует подготовиться.


ОБ АВТОРЕ

Топоров Алексей Я родился в Казани, городе на Волге, который по мрачной иронии эпохи деградации советского государства в годы моего детства и юношества ассоциировался исключительно с пресловутым «казанским феноменом». Казань моего детства была обычным интернациональным городом, как и моя семья, – в этом плавильном котле многих наций, собственно, и получился я, нормальный русский человек. А какой еще, если я всегда говорил по-русски, думал по-русски, читал по-русски, писал, соответственно, тоже по-русски, и так уж вышло, что Чебурашка для меня был изначально милее Микки Мауса, а уж непоседливый Незнайка не шел ни в какое сравнение с занесенным к нам маркетинговыми ветрами Диснея Питером Пэном. В то же время именно в годы моей юности в Казани поднялись «вихри враждебные», по улицам расхаживали сельские парни с зелеными повязками на головах, которым объяснили, что именно Москва мешает их родному краю превратиться в преуспевающие Арабские Эмираты… Через десять лет эти парни перебрались в город, возмужали, заматерели, разнесли в пух и прах исторический губернский центр, точечно налепив свои дворцы из стекла и бетона в псевдонациональном стиле, исходя из собственного непритязательного вкуса. Но процветание в духе Эмиратов так и не наступило. Зато в 1990-е встретить флаг России на территории Татарстана было просто нереально, а празднование той же Масленицы напоминало тайную сходку каких-нибудь подпольщиков… Понимая, что знакомый им город стремительно меняется, причем совсем не в лучшую сторону, представители казанской русской интеллигенции стали сопротивляться этому. Так, как это умеет русская интеллигенция: пикетами, митингами, статьями в федеральной прессе. Тон задавало Общество русской культуры Республики Татарстан, созданное ученым-социологом и конфликтологом с мировым именем Александром Леонидовичем Салагаевым. Ныне, к сожалению, уже покойным. ОРК РТ боролось за то, чтобы русский язык в татарстанских школах учили в тех же объемах, что и в других регионах России: на тот момент на три урока русского в неделю татарстанскому школьнику предлагалось шесть уроков татарского… Я же выполнял функции пресс-секретаря этой достойной организации. А еще была сербская тема. Я – обычный постсоветский молодой человек, подсевший на брутальность «Учитесь плавать», но не принявший омерзительную вычурность «ПТЮЧ», был шокирован, увидев по ТВ, что в центре Европы авиация прогрессивного человечества бомбит старинный город. Столкнувшись с сербской темой, исколесив Боснию и Герцеговину, Черногорию и, собственно, саму Сербию, доставив в небольшое село боснийских сербов икону Казанской Божией матери и по мере сил поспособствовав вместе с другими неравнодушными казанцами восстановлению разрушенной там хорватскими нацистами православной церкви, я пришел к одному верному выводу. Единственно верному – Сербский мир разрушали по тем же лекалам, что и Русский. И те же выгодополучатели, что подзуживали молдавских националистов расстрелять приднестровских милиционеров и входящие в Грозный российские танки, советовали словенским и боснийским сепаратистам прицельно расстреливать колонны техники с безоружными мальчишками-срочниками Югославской народной армии… Вместе с этим я понял, что если не противостоять этому пожирающему нашу реальность с былинами о русских богатырях и улыбкой Гагарина мутному густому мороку, то довольно скоро моя Казань превратится в очередное Сараево, а Махачкала – в новую Приштину. А также, проанализировав последние новости, отчетливо осознал, что все шансы стать «нашей Хорватией» имеет Украина. Уже тогда этот осколок русской земли на полных парах несся к тому состоянию, в котором пребывает с 2014 года. Именно поэтому в том же 2014 году я оказался в Донбассе. И не оказаться там я просто не мог. Еще когда в России лежал снег, я писал статью о том, что если Москва не окажет поддержку народным республикам Харькова, Одессы, Донецка и Луганска, уготовив им участь Сербской Краины, то саму Златоглавую ждет незавидная участь сломленного Белграда. Ну а когда болевым шоком полоснуло по душе одесское 2 мая, стало понятно, что нужно ехать. Чтобы быть со своим сражающимся русским народом. Воюя в рядах отчаянных, но привычным для себя журналистским оружием. В Донбассе я пробыл с мая 2014-го по июль 2016-го. До той самой поры, когда затянувшаяся ситуация возле линии разграничения не превратилась в умышленно затягиваемую. Но даже по возвращении в Россию после ранения «пепел Донбасса» продолжал стучать в моем сердце – и это не только метафора, ибо я видел обгоревшие дома Новой Кондрашовки, после того как по ней отстрелялся украинский СУ, а также растерзанные тела ее жителей... Сейчас, когда обстановка в Донбассе накаляется снова, я возвращаюсь туда. Чтобы быть со своими. Чтобы увидеть все своими глазами. И рассказать миру. Русскому миру. Большому миру. Всем, кто неравнодушен и кого еще не поглотил мутный густой морок, чьи души не успели залосниться, – правду. И ничего, кроме нее.




Также читайте: